Любое из информационных состояний (противостояние, противоборство или война как средство достижения решающего превосходства), связанных с необходимостью управления входящими и исходящими потоками информации, определяется динамическими процессами, довольно редко находящимися в динамическом равновесии.
В простейшем случае рассматривается бинарный комплекс противостоящих государств или двух блоков государств. Однако последний комплекс оказывается крайне сложным для корректного исчерпывающего анализа, так как поведение участников каждого блока характеризуется собственными интересами, далеко не всегда и/или не полностью совпадающими с интересами остальных участников блока, тем более, с плохо определяемыми интересами всего блока как системы.
Способы управления информационными взаимодействиями государств с различающимися национальными интересами можно подразделить на следующие основные виды.
Широкий спектр рефлекторных (reflex – рефлекс) действий, в которых задействованы индивидуальные операторы (хакеры, блогеры и случайные участники сетевых структур), социальные или политические структуры, защищающие частные социальные, экономические или политические интересы. Наиболее наглядным примером рефлекторных односторонних действий могут служить действия китайских хакеров после американского ракетного удара по посольству Китая в Белграде, а также болгарских блогеров после случайных падений американских ракет и бомб на болгарскую территорию, в том числе, вблизи Козлодуевской АЭС, во время Косовского кризиса. Примерами многосторонних, тем не менее, по существу дуальных акций, стали действия блогеров и хакеров в социальных сетях Интернета по поводу Pussy riot, Брэдли Мэннига, Эдварда Сноудена и других более или менее случайных информационных поводов, вызывающих в глобальном социуме более или менее острые противоречия.
Рефлекторные действия по своей сути являются кратковременными с острым пиком вспышки и длинным хвостом затухания. Они чаще всего, за редким исключением, провоцируются даже не самим событием, а интересами противостоящих сторон, и от институциональной поддержки зависит длительность их неизбежного затухания. Рефлекторные акции, как правило, назначены на представление и оправдание позиций противостоящих участников в глазах планетарного социума. Эти кратковременные, но очень частые акции не имеют сколь-либо заметного значения в управлении процессами информационного противостояния, но играют свою роль в сплачивании слабо организованных общественных групп, которые могут оказаться полезными как благоприятный фоновый фактор на более высоких уровнях управления информационным противостоянием. Подтверждением этого утверждения служит факт привлечения хакеров в вооруженные силы и спецслужбы США, Китая и в последнее время Российской Федерации.
Уровень управления информационным противостоянием, основанный на рефлекторных действиях хорошо освоен в России. Он поддерживается патриотическим самосознанием, высокой квалификацией российских хакеров и любителей-участников сетевых информационных потасовок. К сожалению, в связи с недостаточной государственной и организованной общественной (за исключением КПРФ) поддержкой российские участники сетевого противостояния иногда скатываются к криминальным экономическим акциям и к националистической риторике. Тем не менее, в этом сегменте информационного противостояния Российская Федерация пока имеет заметные преимущества, как перед дружественными, так и перед противостоящими государствами.
Следующий уровень заключается в рефлексивном (от позднелатинского: refleхio – междисциплинарное понятие, обращение внимания субъекта на самого себя и на своё сознание, в частности на продукты собственной активности) управлении процессами информационного противостояния и противоборства. Это уже достаточно серьёзный уровень управления информационными процессами, нуждающийся в государственной поддержке как внутри страны, так и на дипломатическом поле. С точки зрения теории информации, которая понимается как отражение действительности, казалось бы, это высший уровень фиксации информационных потоков. Однако осознание смысла отражённой действительности в условиях противостояния и противоборства всегда оказывается важнее для реализации практических управленческих действий, назначенных, как для обеспечения всего комплекса проблем безопасности личности, общества и государства. Здесь логика противоборства приводит к необходимости привлечения методов и механизмов кибернетики, полностью зависящих от корректной фиксации получаемой информации, от её полноты, от скорости её получения и от эффективности устранения ложной информации (дезинформации, генерируемой противостоящей стороной).
Основной особенностью установления смысла перерабатываемой информации является эффективность перекрывания получаемой извне (от противостоящей стороны) информации и внутренней информации о состоянии собственной системы (референтный банк данных). Причём понимание смысла внешней информации решающим образом зависит от идеологической основы воспринимающего государства. После развала СССР США объявили собственную идеологическую концепцию исторической миссии по продвижению (в том числе насильственному) американской модели демократии и её защите во всём мире, в том числе и с применением военной силы, полагая государства постсоветского пространства, в том числе и Российскую Федерацию, лишёнными внятной и поддерживаемой населением идеологической концепции.
В настоящее время, кроме США (рассматриваемых совместно с Великобританией и Израилем), из числа геополитически значимых государств, только Китай, Иран, Северная Корея и в какой-то мере Германия обладают всей полнотой понимания отражения (рефлексии) идеологического состояния собственных общественно-политических систем. Ergo, только эти государства на основе независимого собственного понимания способны к построению независимых моделей управления процессами информационного противоборства.
Учитывая тот факт, что рефлексивное управление даже для этих стран, включая США, является постериорным, то есть ответные действия могут предприниматься только после получения и осмысления неблагоприятной информации извне, эффективность такого способа управления информационным противостоянием (конфликтом) довольно низка и зависима от эффективности защитных систем и мощности всей кибернетической инфраструктуры. В настоящее время США обладают, пожалуй, наиболее мощной кибернетической инфраструктурой, несмотря на концентрированные усилия КНР по достижению паритета в этой области. Для компенсации этого отставания КНР и ФРГ создали мощные эшелонированные системы защиты, включая структуры Интранета для высших управленческих структур и элементов критической инфраструктуры.
Однако выигрыш в рамках модели рефлексивного управления персистентным противостоянием, а, тем более, масштабным конфликтом в принципе невозможен, в том числе в паре США – КНР, так как Китай в силу существующей общественно-политической формации и демографической ситуации существенно менее чувствителен к вероятному урону.
Следующим, скорее уже кибернетическим уровнем, основанным на последних достижениях теоретической математики и астрономии (геоцентрический ТВД), является интеллектуальный способ управления информационным противостоянием, заложенный в работах Ляпунова, Котельникова, Кларка, Келера, Бойда и Денисова.
Денисов показал, что динамическая модель принятия решений в бинарном конфликте оставляет неразрешённым один важный момент: что такое «заимствованная позиция» Λ׀Στn? На определённых этапах она используется для преобразования статического образа диспозиции на ТВД в динамический образ замыслов противника. Речь идёт о важнейшей по отношению к участникам конфликта позиции, представляющей собой субъективный образ реальности, используемый в качестве «политического руководства», которое позволяет по-новому осознать ситуацию на ТВД и возможные, точнее – вероятные, действия противника. Ещё один важный вывод из работ Денисова состоит в том, что конфликты на геоцентрическом ТВД являются динамическими, и успех в информационном и, как следствие, в любом ином противоборстве, не может быть обеспечен без учёта временного (темпорального) фактора.
Другой фундаментальный вывод, сделанный Денисовым состоит в том, что любая страна или сетевая надгосударственная система влияния, претендующая на равноправное отношение со стороны других действующих сил (акторов) мировой политики, должна создать собственную генерацию «нуля».
Всякая страна или система, которая начинает пользоваться уже созданной генерацией «нуля», автоматически и на самом глубоком уровне подпадает сначала под влияние, а затем и под контроль той системы, чьей генерацией она пользуется.
Можно смело утверждать, что превосходство российской научной школы, с чем, в общем-то согласны и ведущие американские военные специалисты, могло бы обеспечить решающее преимущество в интеллектуальном управлении информационным противостоянием, включая кибернетическую (информационную) войну. Однако на практике в настоящее время Российская Федерация не готова к использованию собственных научных достижений.
Нужно отметить две основных причины такого положения вещей.
Во-первых, в России не восстановлена национальная идеологическая концепция, состоящая в том, что исторически Россия была щитом Европейской цивилизации от её разрушения азиатскими варварами (в настоящее время – радикальный ислам) и щитом Азиатской цивилизации от её разрушения европейскими варварами (в настоящее время место крестоносцев занял радикальный иудаизм).
Во-вторых, в современной России не существует вменяемой элиты, консолидированной на национальных, а не шкурных личных интересах, в связи с чем у операторов отсутствует возможность получения однозначной «заимствованной позиции» политического руководства. Кроме того, высший и средний управляющий персонал не обладает нужной квалификацией для освоения научных достижений в этой области и более приспособлен к интуитивно-рефлекторному (даже не рефлексивному) «ручному» управлению.
Наконец, предельным случаем управления информационным противоборством является мобилизационное управление в ситуации киберкосмической войны, включая противостояние на геоцентрическом, а в недалёком будущем и на гелиоцентрическом ТВД.
Нужно заметить, что только два государства в какой-то мере готовы к такому противостоянию – США и КНР.
Казалось бы, США обладают подавляющим преимуществом в самых современных вооружениях, включая оружие геоцентрического ТВД, а Китай находится в осаде американских ракетных эсминцев «Аегис», способных уничтожать китайские ядерные ракеты на фазе старта. Тем не менее, у США нет шансов на победу в условно бинарном вооружённом конфликте с КНР.
Это связано с мобилизационным способом управления военным конфликтом, в том числе и информационным противоборством, системно включающем все перечисленные ранее методы и силы их обеспечения и опирающемся на многовековую концепцию ведения войны (Лао Цзы) и надёжную консолидированную «заимствованную позицию» политического руководства.
США в настоящее время не имеют ни того, ни другого – «заимствованная позиция» при существующем букете противоречий в политическом руководстве страны может только ввергнуть в хаос американскую военную машину, задействованную в боевых операциях. Таким образом можно утверждать, что в мобилизационном режиме США будут испытывать значительные трудности в рефлексивном управлении и будут нацело лишены интеллектуальной составляющей, ограничиваясь чисто рефлекторным режимом, подтверждённым лишь избыточным количеством интеллектуального «железа».
На это в частности указывают решения американского руководства в ситуации со Сноуденом и всемирное позорище со вмешательством в им же спровоцированный сирийский конфликт. Не требуется большого интеллекта, а лишь большое количество денег (с печатным станком в США нет особых проблем, они ударяют по остальному миру) для того, чтобы заслать в Сирию банды международных террористов и экстремистов, включая подразделения Аль-Каеды, руководимые спецслужбами США, Великобритании и Франции. С их участием в Сирии развязывается гражданская война с привнесённым конфессиональным элементом. На случай отсутствия у бандитов реальных успехов появляется «красная черта» Обамы, слабо соображающего значение и вероятные последствия его инициативы. Затем через саудовского принца Бандара бин Султана аль-Сауда, одновременно руководителя разведки Саудовской Аравии «повстанцы» снабжаются химическими боеприпасами, сработавшими 21 августа, что беспочвенно и лживо приписывается Обамой и Керри действиям правительственных войск Сирии по сценарию Буша–Пауэлла, только цвета участников поменялись местами. К границам Сирии направляется вал летучего и плавучего американского «железа» с ракетными зубами, и начинается беспардонный, бессовестный шантаж сирийского руководства и мирового общественного мнения – это ли не рефлекторный способ управления искусственно созданной самими Соединёнными штатами конфликтной ситуацией.
В тоже время, мобилизационный способ управления по-китайски развивает концепцию Лао Цзы, включая такие методы борьбы как вооружённые восстания в чайна- таунах, диверсионную деятельность этнических китайцев, проживающих в США и часто занимающих ключевые позиции на американских промышленных предприятиях, применение нетрадиционных вооружений и т.д. В общем-то, ничто не мешает и другим странам, таким как Сирия или Иран, например, последовать такой тактике.
Дополнительным преимуществом Китая в мобилизационном управлении информационным противоборством является подготовленный асимметричный ответ по узкому уязвимому сектору, обеспеченный упреждающей работой по вхождению в системы управления энергетическими (в первую очередь электрическими) сетями и в системы управления американскими авианосцами. Исходным преимуществом Китая является несравненно большая толерантность населения к временному резкому ухудшению условий жизни и к большим (от 30 до 50 %) людским потерям, в первую очередь среди некомбатантов.
Валерий Спектор, Александр Крикунов
