ЦАТУ

 
 
Вы здесь: Home Аналитика Внешние силы в сирийском конфликте
 
 

Внешние силы в сирийском конфликте

E-mail Печать
Рейтинг:   / 0
ПлохоОтлично 

Внутриполитическая ситуация в Сирийской Арабской Республике (САР) остается крайне сложной. Национальная армия ведет ожесточенные бои с формированиями вооруженной оппозиции в окрестностях Дамаска, районах, прилегающих к Алеппо и Хомсу, а также в провинциях Идлиб, Хама, Деръа, Ракка и Дейр-эз-Зор. В целом сирийская армия смогла сохранить достаточно высокий потенциал. Однако усилиями стран Запада и их союзников внешние поставки вооружений для сирийской армии все больше блокируются. Это вынуждает Дамаск переходить на собственные запасы вооружения, военной техники и боеприпасов. При нынешнем темпе их расходования и при полном прекращении экспорта вооружений созданных запасов может хватить на шесть месяцев ведения боевых действий.

Несомненно, что возможности сирийской армии по разрешению кризиса силовым путем все более сокращаются. Она уже не сможет контролировать обширные суннитские районы и вынуждена концентрировать свои усилия на удержании крупных городов, военных баз и стратегических магистралей.

У вооруженной оппозиции дело обстоит не лучше. До сих пор ей не удалось преодолеть внутренние разногласия и создать единые органы управления. Сирийский национальный совет, как и Сирийская свободная армия с этой ролью не справились. На их замену в середине ноября 2012 г. в Дохе (Катар) была сформирована Национальная коалиция сирийских революционных и оппозиционных сил.

Складывающаяся ситуация подталкивает действующую власть к диалогу с оппозицией. Этому же способствует и ухудшение экономического положения внутри страны. При этом сохраняется высокий уровень неопределенности в отношении дальнейшего развития событий. США, Франция, Турция, Саудовская Аравия, Катар и поддерживающие их государства так называемой «антиасадовской коалиции» столкнулись как с невозможностью разрешения сирийского кризиса в ближайшие месяцы по «ливийскому сценарию», так и с неуспешностью задействованных ими дипломатических схем сирийского урегулирования в формате «Друзья Сирии», «контактные группы» по Сирии и т.п.

Россия, Иран и «сирийский вопрос»

Определенные надежды по преодолению «сирийского кризиса» связывают с миссией специального представителя ООН и Лиги арабских государств (ЛАГ) Лахдаром Брахими. Именно российские предложения стали основой для его плана по урегулированию сирийского кризиса: формирование правительства национального единства из представителей властей и оппозиции, сохранение до 2014 г. за Башаром Асадом поста президента страны при минимальных полномочиях, добровольный его отказ от своего переизбрания. По имеющимся данным, этот план поддержали не только в Москве, но и в Вашингтоне. Однако признанная на Западе и в аравийских монархиях Национальная коалиция сирийских революционных и оппозиционных сил указанный план отвергла. Возможно, что это свидетельствует об ограниченности влияния на нее со стороны Запада.

Несомненно, что Россия продолжает оказывать Сирии серьезную политическую поддержку. Об этом, в частности, свидетельствует тот факт, что, несмотря на мощное давление стран Запада и ЛАГ, до сих против Дамаска не введено санкций со стороны Совета Безопасности ООН. Это стало возможным потому, что за последние два года Россия три раза использовала свое право вето в этой организации.

В настоящее время Москва не заключает с Дамаском новых контрактов на поставку оружия и военной техники, но продолжает реализовывать уже действующие контракты. Так, в 2008 г. Россия согласилась провести капитальный ремонт многоцелевых ударных вертолетов Ми-25. Несколько из них вернулись в САР за последнее время. Не прекращаются поставки из России оборудования и комплектующих для средств противовоздушной обороны. По-видимому, осуществляется обмен разведывательной информацией, а также оказывается помощь со стороны России техническими специалистами и советниками. Продолжается и поставка гуманитарных грузов. Так, самолеты МЧС России на регулярной основе доставляют в САР продовольствие и другие товары первой необходимости.

Было бы неверно думать, что Москва имеет в САР значительные экономические интересы или собирается создавать, например, в Тартусе военно-морскую базу. Сокращение в Сирии запасов углеводородного сырья и внутренняя нестабильность исключают саму возможность полной финансовой компенсации за уже поставленные вооружения. Потребность же в указанной военной базе отсутствует ввиду малочисленности у России боевых кораблей океанической зоны (эсминцев и крейсеров) и необходимости концентрации ресурсов на создании воздушно-космической обороны и модернизации стратегических ядерных сил. Другое дело – геополитические интересы РФ. Они действительно велики, так как, оставшись в Сирии, Москва сможет влиять на весь Ближний Восток. Именно это, а также наличие большой русскоязычной диаспоры (по разным оценкам от 60 до 100 тыс. чел.) является гарантом поддержки нынешней власти до тех пор, пока президент Башар Асад сможет удерживать под своим контролем существенную часть страны. В случае же захвата власти радикалами, Москва будет вынуждена начать эвакуацию, в первую очередь российских граждан и членов их семей. О готовности реализовать такой план свидетельствует размещение в близлежащей акватории российских десантных кораблей с морской пехотой.

Еще одна распространенная в экспертном сообществе точка зрения состоит в том, что Москва может уступить Западу по сирийскому вопросу. Ошибочность такого подхода является очевидной на фоне существенного ухудшения российско-американских отношений. В ближайшие несколько лет эта тенденция сохранится, что обусловлено тупиком в разрешении проблемы противоракетной обороны, сокращения тактического ядерного оружия, ограничения обычных вооружений в Европе, а также несовпадением взглядов на пути разрешения ряда региональных проблем. Все это подталкивает российское руководство к более жесткому отстаиванию собственных национальных интересов, в том числе на сирийском направлении.

Исламская Республика Иран (ИРИ), со своей стороны, оказывает Сирии политическую, экономическую и военную помощь. Причем это осуществляется в условиях жестких финансово-экономических санкций, введенных Западом против Ирана. И такое не является случайным: в Тегеране рассматривают САР как передовой фронт борьбы со своими основными внешнеполитическими противниками.

Кроме того, в ноябре минувшего года на встрече с представителями Сирии и международной общественности (в том числе – из Ливана, Турции, Судана, Алжира, Египта, Ирака, Бразилии и Никарагуа) иранское руководство предложило собственный план разрешения сирийского кризиса, состоящий из шести основных пунктов. Он предполагает полное прекращение насилия, недопущение поставок в Сирию оружия, отказ от внешнего вмешательства, начало масштабного национального диалога внутри страны, а также проведение парламентских и президентских выборов. При этом президент Башар Асад остается главой государства до 2014 г. В декабре этот план был представлен в ООН и политическому руководству России, Сирии, Турции, Египта и Саудовской Аравии. Помимо этого, через средства массовой информации ИРИ старается доводить до международного сообщества правдивую информацию о том, что происходит в Сирии.

Позиции Москвы и Тегерана по разрешению сирийского кризиса во многом совпадают. Оба государства заинтересованы в стабилизации ситуации на основе широкого диалога между представителями правительства и оппозиции, для них неприемлемо силовое свержение власти Башара Асада. Но сферы интересов РФ и ИРИ в Сирии не совпадают. В частности, национальная армия САР использует в основном советские (российские) образцы вооружений, что препятствует укреплению сирийско-иранского сотрудничества в военно-технической сфере. В экономической сфере наоборот наиболее сильно иранское влияние. По сути, РФ и ИРИ взаимно дополняют друг друга, что обеспечивает устойчивость правящей в Дамаске власти.

Некоторое расхождение позиции Москвы и Тегерана по сирийской проблеме может возникнуть в случае военной операции группы стран НАТО против САР. При этом наши страны проявят разную степень вовлеченности в вооруженный конфликт. Россия может пойти на ограниченный ввод войск в Сирию только с целью эвакуации собственных граждан. Иран же не будет препятствовать отправке в рассматриваемую страну значительного количества добровольцев и может решиться на прямую военную помощь президенту Башару Асаду.

Турецкое «балансирование»

Позиция Анкары по сирийской проблеме достаточно противоречива. С одной стороны, турецкое руководство видит раздробленность сирийской оппозиции. Даже в случае силового захвата турецкими войсками некоторой части сирийской территории, оппозиция не способна создать там мощный плацдарм для движения на Дамаск.

С другой стороны, турецкое общество, которые ныне расколото на «кемалистов» и исламистов, в своем подавляющем большинстве выступает за укрепление отношений с Российской Федерацией, которые из-за разногласий по сирийскому вопросу переживают период охлаждения. Именно поэтому позиция РФ служит сильнейшим сдерживающим фактором для осуществления Турцией в САР военного сценария по примеру Ирака или Ливии.

Кроме этого, в Анкаре учитывают важность развития торгово-экономического сотрудничества с Ираном. В частности, турки получают значительные финансовые средства от проведения в интересах ИРИ банковских операций, транзита туркменского природного газа, поступающего по иранской территории, а в перспективе – транзита углеводородного сырья. Анкару и Тегеран серьезно сближают курдская проблема, нежелание пускать в регион внешних игроков и антиизраильская риторика. Оба государства активно вовлечены в сирийские дела и стараются избегать прямого столкновения здесь национальных интересов.

Учитывая вышеизложенное, Анкара заинтересована в ограниченном вовлечении Тегерана в разрешение сирийского кризиса на основе создания специальной трехсторонней комиссии в составе Иран, Турция и Россия или Иран, Турция и Египет (существует и еще один формат в составе Турции, Египта и Саудовской Аравии). Цель создания формата с Ираном, но без России состоит в том, чтобы ослабить взаимодействие между двумя наиболее последовательными сторонниками действующей в Дамаске власти. Кроме того, Турция очень бы хотела исключить из сирийского конфликта еще одну структуру, поддерживающую президента Башара Асада, – ливанское движение «Хизбалла».

Чрезмерная активность Турции в разрешении сирийского кризиса обусловлена, в первую очередь, собственными региональными амбициями и желанием доминировать в исламском мире. Активная поддержка сирийской оппозиции позволяет продвинуться в этом направлении, а ее обоснованием служит искусственно созданная военная угроза со стороны САР, что совпадает с интересами Организации Североатлантического договора. Генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен уже заявил о готовности альянса обеспечить защиту его члена – Турции от нападений со стороны Сирии. В Военном комитете НАТО и других его структурах разработаны планы действий при различных сценариях развития событий, на турецкой территории для защиты от «сирийской угрозы» размещаются зенитные ракетные комплексы «Пэтриот». И это при том, что сирийская армия измотана постоянными боями с боевиками, значительная часть которых готовится и вооружается на территории Турции.

Такая деятельность турецкого руководства, которая имеет, в том числе субъективные причины, не является политически дальновидной. Она уже привела к обострению курдской проблемы, усиливается недовольство турецких алавитов, в местах проживания которых размещены лагеря для подготовки боевиков Сирийской свободной армии. Ведущие оппозиционные партии Турции выступают против военного вмешательства в сирийские дела. Все это не только создает значительные проблемы для нынешнего турецкого руководства, но и грозит дестабилизацией внутри собственной страны. Помимо этого, в случае реализации военной операции, неизбежно серьезное ухудшение отношений как с Россией, так и Ираном, что для Анкары будет иметь негативные политические и экономические последствия.

Осторожность Обамы и опасения НАТО

Следует заметить, что внутри НАТО сейчас нет стран, которые бы считали необходимым начать военную операцию против САР. Даже Франция пока не видит в этом необходимости. Но это не исключает ее проведение со стороны группы государств-членов НАТО или оказание поддержки, в первую очередь информационной, действиям Турции, если она начнет военную операцию самостоятельно.

Вполне возможно, что негативный пример Ливии стал серьезным уроком для США. И, несмотря на вовлеченность в сирийские дела, в Вашингтоне осознают собственную неготовность к вооруженному вмешательству.

Во-первых, вновь избранный президент Барак Обама является противником такой военной операции. Как следствие, американская администрация будет воздерживаться от прямого вовлечения в сирийский конфликт.

Во-вторых, США до сих пор сохраняют войска в Ираке и готовятся к существенному их сокращению в Афганистане. Эти войска можно было бы использовать в Сирии, но такую необходимость будет крайне трудно обосновать для американцев, особенно в условиях сохраняющейся экономической депрессии.

В-третьих, Сирия не является основным внешнеполитическим противником США. Китай выступает в этом качестве на глобальном уровне, а Иран – на региональном. Именно против них концентрируются основные военные ресурсы. Их отвлечение, например, на затяжную войну с Сирией (скорее всего, она пойдет по иракскому сценарию), не поддержат аравийские монархии. С другой стороны, для США в отношении Сирии существует «красная линия», обусловленная сохранностью имеющихся там запасов химического оружия. В случае кражи его образцов или захвата соответствующего арсенала со стороны радикальной оппозиции американцы будут вынуждены немедленно вмешаться.

* * *

Таким образом, ситуация в Сирии остается неясной. Скорее всего, в ближайшие шесть месяцев президент Башар Асад удержит власть, но не сможет контролировать территорию всей страны. Вооруженная оппозиция будет продолжать попытки объединиться и установить контроль над одним из крупных сирийских городов (в первую очередь на эту роль претендует Алеппо). Если это удастся, то оппозиция сформирует собственные органы исполнительной власти, которые поспешат признать «внешние спонсоры».

Прогноз на вторую половину 2013 года более сложен. По-видимому, этот период станет решающим для президента Башара Асада, а время может начать работать уже на действующую власть. Как минимум, 40% населения страны, включая многочисленные национальные и религиозные меньшинства, не видят другой альтернативы действующей власти и боятся «братьев-мусульман» и исламских экстремистов. Все это, учитывая поддержку со стороны России и Ирана, дает президенту Башару Асаду шанс, которым он обязательно воспользуется.

Если ему удастся в некоторой степени стабилизировать ситуацию, внутри страны, то среди внешних спонсоров вооруженной оппозиции усилятся сомнения в необходимости и дальше выделять значительные финансовые средства на свержение действующей в Дамаске власти. К этому времени могут обостриться существующие проблемы, например, а Афганистане и появиться новые на фоне очередной волны глобального финансово-экономического кризиса. Тогда по объективным причинам, для Запада, монархий Персидского залива и Турции Сирия перестанет быть насущной проблемой. В этом случае возникнут благоприятные условия для внутрисирийского диалога, к которому Москва и Тегеран так давно призывают.

Владимир Евсеев, директор российского Центра общественно-политических исследований

По материалам: bs-kavkaz.org