Политика США в отношении Грузии отличается значительным учётом фактора стратегического интереса России ко всему, что происходит в Черноморско-Кавказском регионе (ЧКР). Грузия удачно расположена в центре прохождения линий межгосударственного сотрудничества/соперничества между Чёрным морем и Каспийским бассейном, что ставит её в эпицентр интересов России и США в ЧКР. Как известно, США ещё в середине 1990-х гг. зафиксировали такой интерес стратегического характера в регионе Каспийского моря.
США пока доктринально не зафиксировали свою заинтересованность в Чёрном море, чему мешает действующий правовой режим Черноморских прoливов и геополитический образ Чёрного моря, которое, в представлении России и Турции, должно оставаться их «внутренним водоёмом».
Грузия позиционируется в стратегических планах США как наиболее комфортная страна в регионе для проведения своего внешнеполитического курса с южнокавказского направления. В последнее время экспертное сообщество часто применяет термин «форпост», употребляя его тогда, когда некоторые обозреватели стремятся уязвить, например, Абхазию, Южную Осетию и даже Армению в их союзнических связях с Россией. Но то, что происходит в Грузии в контексте свободы деятельности там США, претендует на более радикальные определения. Вашингтон строит в Грузии плацдарм, преследующий несколько целей, исходя из существующих и перспективных интересов в регионе.
К отмеченному нами в предыдущих работах формированию Грузии как «раздражителя» России, следует упомянуть ещё несколько обстоятельств, дополняющих содержание и направления американской политики в отношении Грузии. США настроены на усиление фактора раздражения России не только поддержанием политического режима М.Саакашвили, враждебно настроенного ко всему российскому, но и повышая градус напряжённости в военно-политическом смысле. Действовать в данном вопросе в открытом режиме, например, путём создания военной базы на территории Грузии, Вашингтон пока не намерен. Но такая перспектива не исключается, поскольку Грузия усиленно милитаризируется (точнее, ремилитаризируется, на что обращает внимание высшее внешнеполитическое руководство России) (1), а на её границах продолжается нагнетание ситуации по возможному пересмотру статус-кво военно-политическими методами.
Вашингтон избрал наиболее рациональный с позиций текущего расклада сил, влияния и интересов в ЧКР курс на контролируемое сохранение напряжённости вокруг наиболее сложных межгосударственных конфликтов. Рушить сложившийся статус-кво военным путём США не намерены, но и оставлять ситуацию на самотёк, что будет однозначно вести к укреплению российских позиций в регионе, они также не склонны. Отсюда, американцам остаётся вести позиционное и опосредованное оппонирование России, усиливая «грузинский плацдарм» и выстраивая на этой основе свои отношения с другими региональными акторами.
Понятие «грузинский плацдарм» США включает в себя и такие элементы распространения американского влияния, как мониторинг настроений политических элит региона, в частности, с использованием перекрёстного общения в треугольнике «Армения-Грузия-Азербайджан». Своими особыми партнёрскими отношениями с грузинскими властями Вашингтон приглашает политические элиты Армении и Азербайджана к более плотному и доверительному общению, несущему в себе обязательный элемент дистанцирования Еревана и Баку от союзнических проявлений в отношениях с Москвой и элементов партнёрства с ней.
Для США Грузия является условным «кавказским Афганистаном», но более комфортным в силу того, что на территории республики не ведутся боевые действия против американских войск. Т.н. «афганизации» Грузии в глазах США способствовал целый ряд факторов, среди которых можно отметить несостоятельность страны на возврат территориальных границ, на которые она по-прежнему претендует. Но, по мнению некоторых зарубежных экспертов, даже в границах без Абхазии и Южной Осетии Грузия продолжает пребывать в состоянии во многом нежизнеспособного государственного образования, границы которого ещё могут быть «уточнены», тем более, если регион накроет новая волна военной эскалации.
Как и в Афганистане, американцы широко применяют в Грузии экстерриториальные «технологии», наподобие «мобильных тюрем» ЦРУ и Пентагона, секретных лабораторий американских спецслужб, охвата всей территории республики и соседних ей регионов плотной завесой технических средств сбора информации и мониторинга ситуации.
«Афганизация» Грузии позволяет США создать долгосрочный очаг нестабильности на южных границах России, поставить под жёсткий контроль грузинское руководство и представить свой патронат над ним в свете евроатлантических усилий Тбилиси. Одним из наиболее действенных ресурсов установления контроля над грузинской политической элитой является апробированный в Афганистане и в других регионах метод постоянного сбора и обновления досье на местную элиту. Понятно, что основную часть таких досье составляет компромат на нее.
Заинтересованность США в разработке «грузинского фактора» диктуется еще одним немаловажным обстоятельством. Вашингтон стремится найти лучший алгоритм разделения сфер ответственности между госдепартаментом и министерством обороны, работающим в ЧКР совместно со спецслужбами. Внешняя политика США уже долгие годы фиксирует внутреннюю конкуренцию между Госдепом и Пентагоном, содержание и накал которой варьируются в зависимости от конкретного региона мира, где обе эти профильные структуры задействуются. Черноморско-Кавказский регион можно отнести именно к тем регионам мира, где конкуренция между Госдепом и Пентагоном проявляется в завуалированной форме.
Через несколько месяцев после событий августа 2008 г. между США и Грузией на уровне глaв внешнеполитических ведомств была подписана Хартия о стратегическом партнёрстве. Данная Хартия включила широкий спектр двусторонних связей Вашингтона и Тбилиси на перспективу, создав определённый задел на распространение американских гарантий безопасности на грузинскую сторону. Однако после 9 января 2009 г., день подписания Хартии, мир не стал свидетелем более продвинутых соглашений двух стран. Факт заключения Хартии на уровне внешнеполитических ведомств может указывать на ведущие позиции ведомства Х.Клинтон в разработке политики США в отношении Грузии. Но «тень» Пентагона постепенно вырисовывается на грузинском направлении внешней политики. Такая «тень» не может не предстать на определённом этапе в реальном виде с учётом продолжающейся «афганизации» Грузии.
А пока Тбилиси готовится к принятию нового американского посла Ричарда Норланда. который приступит к своим обязанностям к концу лета - началу осени с.г. У нового посла весьма солидный опыт дипломатической деятельности в контексте «плацдармности» Грузии, её «афганизации» и «раздражителя» по отношению к России: в 2005-2007 гг. он был заместителем посла в Кабуле, а в 2007-2010 гг. - послом в Узбекистане.
Арман Микаелян
Источник: Интернет-журнал “Новое Восточное Обозрение”
