20 января вечером по приказу президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана турецкие вооружённые силы пересекли границу Сирии, начав наземную операцию в подконтрольном курдским формированиям (с лета 2012 года) районе Африн. Перед этим позиции курдских Отрядов народной самообороны были атакованы турецкими ВВС и артиллерией. По предварительным данным, погибли около 10 человек. «В результате столкновений в разных частях региона было убито 10 членов захватнических банд, ранено 20 бандитов [имеются в виду протурецкие боевики]. Кроме того, 4 турецких солдата были убиты и многие ранены в столкновениях в Бильбиле», – говорится в информационном сообщении курдских Отрядов народной самообороны.
Турецкие источники приводят успокаивающие высказывания командиров Сирийской освободительной армии, призывающих местных жителей сохранять спокойствие. Эти же «умеренные», как заметил президент Сирии Башар Асад, воюют против правительственной армии в провинциях Идлиб, Дамаск, Дера`а и Латакия, оказывая ожесточённое сопротивление.
В официальном пресс-релизе турецкого Генштаба говорится об «уничтожении террористов» РПК – ПДС – ОНС в Африне, о необходимости принести на границы страны безопасность и стабильность и т. п. Перечисляются ссылки на резолюции Совета Безопасности ООН по борьбе с терроризмом, не забыто и предусмотренное Уставом ООН право на самооборону; официальные лица говорят о необходимости ликвидировать угрозу обстрелов приграничных городов.
Цели турецкого вторжения (заметим, далеко не первого – с 2016 года в ходе операции «Щит Евфрата» турецкие военные заняли Аазаз, Эль-Баб и Джараблус) разъяснил премьер-министр Бинали Йылдырым: «Операция будет проводиться в 4 этапа с тем, чтобы создать 30-километровую зону безопасности, которая будет зачищена от террористов». Целью операции «Оливковая ветвь» является предотвращение попыток создать террористический коридор на севере Сирии, уточняет вице-премьер Хакан Чавушоглу; одновременно «Турция защищает южные границы НАТО в регионе. Кроме того, Анкара стремится защитить свои приграничные территории, а также избавить курдское, туркменское и арабское население региона от давления и насилия со стороны курдских формирований и подобных им группировок». Согласно пресс-офису турецкого правительства, предполагается обеспечить контроль Свободной сирийской армии над 10 тыс. квадратных километров территории Африна, пресечь выход РПК к побережью Средиземного моря, исключить вероятность потери Турцией географического контакта с арабским миром, не допустить проникновения курдских боевиков на территорию Турции через хребет Аманос и решить некоторые другие задачи. Более воинственно настроены протурецкие боевики, заявляющие в социальных сетях: «Сначала Африн, затем Манбидж, потом мы освободим Тель-Абъяд, Рас эль-Айн, Айн-Ису, Хасеке и Айн-эль-Араб. Когда мы закончим с РПК, мы отправимся в Алеппо, который по праву принадлежит нам».
В воскресенье 21 января некоторые СМИ сообщили, что в Африн вошли турецкие танки, но различные источники информации противоречат друг другу. По словам представителя Северного (Сирийского) Курдистана в Москве Роди Османа, противник не смог попасть в город из-за ожесточенного сопротивления местных сил самообороны. Кроме того, с подконтрольной курдам сирийской территории были выпущены две ракеты по приграничному турецкому городу Килис.
Интересно, что в эти дни важным элементом речей собирающего патриотические митинги президента Эрдогана стала декларируемая приверженность… «территориальной целостности Сирии». Тем не менее в Дамаске назвали действия северного соседа посягательством на суверенитет страны. Грубое нападение Турции на Африн связано с политикой Анкары, «основанной на поддержке террористов», заявил Башар Асад. При этом, сообщил Бинали Йылдырым, Анкара поддерживает контакт с Дамаском при российском посредничестве; прямые контакты с властями соседней страны тоже имеют место, но на «более низком уровне».
В последние недели президент Эрдоган вновь воспроизводил свою непримиримую позицию по отношению к сирийскому лидеру, что исключает прямой диалог между Дамаском и Анкарой, несмотря на сближающую их озабоченность «курдским фактором». Россия предпринимает максимум посреднических усилий, чтобы не допустить обострения ситуации, но недавние заявления Пентагона о возможном создании на севере Сирии «сил безопасности границы» предоставили Эрдогану повод к развязыванию военных действий. Создание из курдов новой вооружённой силы означало бы, что сотрудничество с ними американцев с поражением запрещённой в России террористической группировки «Исламское государство» не заканчивается, как на то рассчитывали в Анкаре. Министр иностранных дел Мевлют Чавушголу ссылался на указания, якобы данные Дональдом Трампом после переговоров с Эрдоганом, о прекращении дальнейших военных поставок курдским отрядам. Однако не только в частных беседах, но и в некоторых официальных заявлениях из Вашингтона содержались заверения в том, что американцы не уйдут из Сирии, пока не будет найдено «политическое решение» и не будут созданы «силы пограничной безопасности» из курдов и арабов.
Хотя американцы избегают термина «армия», некоторые курдские предводители (такие, как командующий силами самообороны Северной Сирии С. Велат) заговорили о создании «северной сирийской армии», готовой к отражению угроз, с которыми сталкиваются «выбравшие демократию» граждане Сирии. За этими «угрозами» угадывается не только Анкара, но и Дамаск: один из тренировочных лагерей «армии Северной Сирии» расположен как раз в Африне, а большинство проходящих там обучение боевиков и их родственников происходят из Алеппо, что предполагает их вовлечённость в комбинации вокруг освобождённого в декабре 2016 года города.
По итогам переговоров между СДС и иракской армией решено создать совместный координационный центр по обеспечению безопасности на границе между Сирией и Ираком (через которую идут пути внешней поддержки сирийских курдов и снабжение военных объектов на севере страны). Как вновь подтвердил прибывший с официальным визитом в Иорданию вице-президент США Майк Пенс, Америка остаётся в Сирии, «причем не только для разгрома ИГ, но и для сдерживания враждебного воздействия Ирана и других действий в регионе, которые будут дестабилизировать ситуацию». В этом ключе следует рассматривать и интерес Вашингтона к «Рожаве» (Сирийскому Курдистану), куда зачастили американские делегации, включая членов Конгресса. Успокаивающие заявления Пентагона о том, что речи о создании новой армии не идёт, что решаются лишь вопросы возвращения беженцев и предотвращения террористических угроз, на Анкару не действуют.
Ситуация на севере Сирии неоднократно обсуждалась в ходе российско-турецких консультаций различного уровня. 18 января, по сообщению ТАСС, «министр обороны генерал армии Сергей Шойгу принял начальника Генерального штаба Вооруженных сил Турции армейского генерала Хулуси Акара и директора Национальной разведывательной организации Турецкой Республики Хакана Фидана, находящихся в рабочей поездке в Москве. Обсуждены вопросы, связанные с ситуацией на Ближнем Востоке, и другие актуальные темы, представляющие взаимный интерес». Непосредственно перед началом операции «Оливковая ветвь» оперативная группа российского Центра примирения враждующих сторон и военной полиции была передислоцирована по соображениям безопасности из Африна в район Тель-Аджар (к югу от авиабазы Менаж и западу от Таль-Рифата). В Минобороны России и МИД полагают, что обострение вызвано провокационными действиями Вашингтона, «направленными на обособление районов с преимущественно курдским населением», включая поставки вооружения проамериканским формированиям.
Согласно курдским источникам, россияне предлагали курдам передать Африн под контроль официальных сирийских властей, что позволило бы избежать турецкой операции, но курды продолжают надеяться на помощь США. Помощь, которой, как показал пример Иракского Курдистана, может и не быть.
«Турция информирует руководителей российской, американской и иранской дипмиссий о последних событиях, связанных с Африном», – пишет агентство Anadolu. Состоялся телефонный разговор министра иностранных дел М. Чавушоглу с госсекретарём Р. Тиллерсоном. Глава турецкого правительства заверяет, что у Москвы возражений против турецкого вмешательства нет, и в настоящее время Турция «устраняет беспокойство» Тегерана (состоялся телефонный разговор начальников генеральных штабов ВС Турции и Ирана).
Действия Анкары уже встретили обеспокоенность Парижа и резкую дипломатическую реакцию Каира: «Арабская Республика Египет выражает свое непринятие военной операции, которую проводят турецкие войска против города Африн на северо-западе Сирии, считая её новым нарушением суверенитета Сирии и подрывом усилий в рамках существующих политических решений и усилий по борьбе с терроризмом в Сирии». В значительной мере обеспокоенность египетского внешнеполитического ведомства можно разделить.
Президент Эрдоган заявил о «бегстве» тех, кого он считает террористами, из Африна после начала операции «Оливковая ветвь». В свою очередь, курдские представители говорят о возможном бегстве значительной части гражданского населения, что (особенно в случае создания турецких опорных пунктов) может привести к изменению этнодемографического баланса и повторению сценария, по которому в 1939-40 годах кемалистская республика отобрала у зависимой от Франции Сирии Александреттский санджак. Пока же оптимизм турецкого лидера выглядит преждевременным. Вторжение в Африн вряд ли станет для турецкой армии лёгкой прогулкой. Как и в случае с операцией «Щит Евфрата», турецкая интервенция может затянуться, ведя к дальнейшей фрагментации Сирии.
Андрей Арешев
