Уйгуры – коренной народ Восточного Туркестана, в настоящее время являющегося северо-западной провинцией КНР – Синьцзян-Уйгурским автономным районом.

Процесс формирования уйгурского этноса был сложным и длительным. Предки уйгуров – кочевые племена телесцев, населявшие степные районы современной Монголии, Алтая и Джунгарии.

На различных этапах своего развития уйгуры создавали свои государственные образования. Первый уйгурский каганат был создан на Хангае в 323 г., он просуществовал 200 лет, после столетнего перерыва, в 523 г. возник второй уйгурский каганат, просуществовав 80 лет, он был разгромлен в 603 г. Тюркским каганатом. В 743 г. на обломках Восточно-тюркского каганата на территории Северной Монголии был образован Третий уйгурский каганат, который пал в борьбе с древними хакасами в 840 г. Третий уйгурский каганат был феодальным государством с пережитками родоплеменных отношений. Однако, не смотря на это, объединение уйгуров, образование каганата, провозглашение кагана с наследственной властью следует рассматривать как новый этап в этническом и политическом развитии уйгуров. Важным выражением определенного этапа в развитии сознания о необходимости этнического и политического единства было принятие самоназвания уйгуры.

Новое объединение, в результате которого возник каганат, и было принято общее название, уйгуры, оказалось более прочным этническим образованием, и его следует расценивать как смену родоплеменного союза народностью, а в области общественного развития смену родовых отношений феодальными.

В Третьем уйгурском каганате были развиты земледелие, скотоводство, различные ремесла. Памятники того времени говорят о самобытности уйгурской цивилизации. Хотя культура уйгуров имеет глубокие центрально-азиатские корни, именно они впервые начали серьезно создавать в степях оседлую цивилизацию со строительством обширных городов и крепостей. Уйгуры уже в начале V в. обладали высокой культурой, своей письменностью.

После падения Третьего уйгурского каганата в 840 г., на территории Восточного Туркестана уйгуры создали государство с центром в Турфане. Новое уйгурское государство достигло высокой ступени развития во всех областях. Его общая площадь по приблизительным данным составляла 500 тыс. кв. км. Границы проходили западнее Кучара и далеко восточнее Хами, севернее Урумчи и на юге у Хотана. В 902-1036 гг. было образовано Уйгурское Ганьчжоуское государство, а в XI-XII вв. существовало уйгурское Кучарское княжество.

До принятия ислама уйгуры исповедовали буддизм, манехеизм и маздокизм.

Культура буддийской Кашгарии постепенно обогащалась влиянием Средней Азии, Ирана, Византии, заимствованием из сирийского, согдийской и других культур азиатского средневековья.

Тюркское влияние в культуре Кашгарии начало отчетливее проявляться с IX в., когда западные тюрки (позже во главе с династией караханидов) подчинили себе города и оазисы запада Кашгарии, а уйгуры, переселившись с Орхона, в 840 г. утвердились у северных склонов Восточного Тяньшаня, основав столицу в Бешбалыке. В новое уйгурское государство вошли Кумул, Турфан, Карашар. Запад Кашгарии с X в. подвергался постепенной исламизации; восточные уйгуры приняли от местного индоевропейского населения буддизм.

Уйгурская культура Восточного Туркестана являлась продолжением двух традиций: местной буддийской индоевропейского населения городов-государств и уйгурской орхонского периода. Поскольку уйгуры сменили манихейство на буддизм, а письменность уйгуров и местных жителей была схожа, восприятие тохарско-саманидского и элементов более раннего гандхарского наследий не составляло особой трудности для пришельцев-уйгуров.

Эпоха уйгурского царства Кочо на востоке и Караханидского ханства на западе Кашгарии стала золотым веком буддийской культуры уйгуров и мусульманской культуры родственных им тюрок Кашгара, Яркенда, Хотана, Кучара, Аксу.

Своеобразие исторического периода X-XIV вв. заключалось и в том, что как политически, так и культурно Кашгария укрепила и расширила свою постоянную связь со Средней Азией. Если раньше оазисные города-государства Кашгарии лишь были однотипные со среднеазиатскими обществами, то теперь часть Кашгарии и часть Средней Азии объединились в границах Караханидского государства с центром сперва в г.Баласагуне, а затем в Кашгаре.

Традиция периодического объединения территорий Средней Азии и Восточного Туркестана в рамках единых государств и единых культур еще ярче проявилась в период полной исламизации Восточного Туркестана.

Уйгуры, создавшие государство в Турфане, в отличие от предшествующих кочевых племен, чье население не имело стимулов к оседанию в оазисах Восточного Туркестана, уже на Орхоне были не чужды оседлости, земледелия и городской жизни. Подчинив себе восточные оазисы Кашгарии, уйгуры постепенно начали сливаться с местным индоевропейским населением. В результате своеобразие буддийской культуры Восточного Туркестана сохранилось.

В Х в. китайский посол Вань Яньде для восстановления связей с некогда переселившимися на запад и потерянными Китаем из виду уйгурами посетил Восточный Туркестан. Посол с трудом узнал их, а уйгуры Кочо не проявили в отличие от ганьчжоуских собратьев интереса к восстановлению регулярных связей с Китаем.

В XII в. Царство Кочо и Караханидское ханство попали в вассальную зависимость от переселившейся с востока части киданей. Кидане подверглись большому тюркскому влиянию и не стали ломать порядки, сложившиеся в государственных системах и культурах Кашгарских государств.

В первой трети XIII в. Царство Кочо было присоединено к державе Чингисхана в качестве пятого улуса и приняло на себя тяжесть завоевательных походов и разорительных налогов.

Уйгурская культура оказала большое влияние на развитие монгольской культуры (письменность, литература, религиозная традиция были заимствованы целиком, либо частично у уйгуров, образованные уйгуры занимали важные должности при дворе монгольских ханов). Напротив, мусульманское Караханидское ханство было попросту уничтожено вместе с другими среднеазиатскими государствами.

Немало перемен в историю Восточного Туркестана было внесено в XIV в. В 1348 г. ранее отколовшаяся часть улуса Чагатая, провозгласила себя Могольским ханством. Основателем новой династии стал Туглук Тимир-хан. Новое государство полукочевого типа заняло территорию Джунгарии, Илийского края, Семиречья. Оно подчинило своему влиянию и значительную часть восточно-туркестанских земель, прежде всего бывшую территорию Караханидского ханства, мусульманскую часть Кашгарии. В начале XV в. моголы были вытеснены западно-монгольскими племенами ойратов и потеряли свою столицу Бешбалык. В 1420 г. моголы окончательно присоединили Турфан, и тот быстро исламизировался. Борьба за овладением Комулом продлилась еще почти на столетие.

Могольская держава не раз меняла свои размеры и границы, уровень ее консолидации также часто менялся. Так, на протяжении 15 в. она временами простиралась от Комула до Ташкента, хотя, с другой стороны, могольский знатный род Чурасов фактически независимо правил Кашгаром. Моголы много воевали с Тимиром (Томерланом), однажды опустошившим юго-запад Восточного Туркестана, ойратами, узбеками-шейбанидами, казахами и кыргызами, которые позднее отняли у них современную территорию Джунгарии, но обретя Комул, моголы основали государство Мамлакат и Могулия, объединившее впервые всю территорию Кашгарии. Яркенд стал основной, Кашгар – второй по значению (резиденцией наследника престола) столицей нового Могольского ханства, а Турфан – центром важного пограничного удела.

Могольское ханство XVI-XVII вв. в Восточном Туркестане по устройству своему было аналогично современным ему среднеазиатским государствам феодального типа с их удельной системой. Роль ханов, сословий города и деревни, светской власти и верхушки мусульманских богословов была обычно той же, что и в Средней Азии. На всем государственном устройстве Моголии лежал отпечаток двойственности: ханская власть претендовала на абсолютные права, однако во всех сферах была вынуждена сосуществовать с уделами: войско хана дополнялось ополчениями и дружинами уделов, ту же двойственность отражали администрация, финансы и т.д. Но, в отличие от Средней Азии, исключительное место в Восточном Туркестане в XVII в. заняли главы мусульманских религиозных орденов – Ходжи.

Ходжи появились в Восточном Туркестане в XVI в. как лидеры двух сект суфийского ордена Накшбандие – так называемых белогорцев и черногорцев. Заняв исключительно влиятельные позиции в социальной и политической жизни страны, поскольку их последователями были даже ханы и царевичи, ходжи вскоре обрели неформально и огромную светскую власть. Фактически ни одно политическое решение в Могольском ханстве XVII в. не могло быть принято без одобрения ходжей. Две секты ходжей постоянно враждовали, вражда же усугублялась проистекавшими из удельной системы политическими распрями и усобицами. На протяжении XVII в. власть могольских ханов все более слабела. Требовалось лишь время, чтобы ходжи пожелали сделать свое безраздельное политическое влияние официальной светской властью. В начале 80-х гг. XVII в. белогорский Аппак-ходжа, способный политик, отстранил от власти хана Исмаила и фактически возглавил государство. Как показала действительность, возвышение ходжей и обострение усобиц в западной части Могольского государства не способствовали сплочению с нею восточного, турфанского удела. Там светские правители из династии Моголов не допустили ходжей к власти, но достигли этого ценой дальнейшего обособления удела. Постепенно слабеющее в XVII в.

В середине XVIII в. цинский Китай воспользовался усобицами в Джунгарии и уничтожил Джунгарское ханство. В разгроме ойратов важную роль сыграл страх ханских феодалов перед объединением Монголии ойратами и страх черногорских ходжей ряда городов перед белогорскими ходжами Кашгара. Цинский Китай сумел в 1759 г. довольно быстро завоевать Восточный Туркестан, а годом позже создать из опустошенной Джунгарии и порабощенной Кашгарии имперское наместничество Синьцзян.

Завоевание Восточного Туркестана маньчжурской династией Цин, правившей в Китае, удалось потому, что политика и военная стратегия цинов сочетала выявление слабостей противника, использование их, разложение противника и его уничтожение по частям. Ослабленные усобицами государства Восточного Туркестана, не сумев противостоять этим мерам, подпали под деспотичесий гнет маньчжурских феодалов.

Упадок экономики, национальный и социальный гнет повлекли за собой народные восстания 1816, 1816, 1827-28, 1830, 1847, 1855, 1857 гг. Восстания серьезно ослабили позиции цинского Китая в Центральной Азии. Но самым крупным восстанием было национально-освободительное движение уйгуров и дунган 1864 г. В результате этого движения на территории Восточного Туркестана возникло два уйгурских государства – Йеттишар и Илийский султанат.

Царское правительство Российской империи, опасаясь распространения национально-освободительных идей на территории Семиречья, в 1871 г. ввело свои войска в пределы Илийского края или Кульджинского края. Временная оккупация длилась 10 лет. В течение этого времени цины разгромили государство Йеттишар и Дунганское ханство и встал вопрос о передаче Илийского края Китаю. Согласно Петербургскому договору от 12 февраля 1881 г., Илийский край передавался Китаю. По статье договора желающие жители края могли переселиться в российские пределы. Слух о передаче Илийского края цинам распространился еще задолго до подписания Петербургского договора. Отрицательно относясь к такому исходу, уйгуры еще в 1875 г. писали русским властям: «Если мы покоримся китайцам, то они нас не оставят в живых, всех умертвят, а поэтому мы желаем покориться великой России».

Опасения населения Илийского края основывались на том, что они боялись расправы за участие в антицинском восстании.

С окончание восстания многие уйгуры Илийского края изъявили желание бросить свои насиженные места и переселиться в пределы России. С другой стороны, царское правительство проявило заинтересованность в переселенцах, которые могли поднять экономику неосвоенных частей Семиреченского края. Представители русской администрации обратили внимание на наличие у уйгуров высокой культуры земледелия.

Следует отметить, что земледелие в этом крае не было чем-то новым, дело в том, что в этом регионе, как и в других частях Илийской долины, по сообщению Ч.Валиханова в VI в. жили предки уйгуров гаогюй и после племена дулу. При джунгарском хане Галдан-Церене земледелие и различные промыслы достигли сравнительно высокого уровня. Об этом можно судить по свидетельствам русских послов и купцов, ездивших в джунгарские владения.

Массовое освоение земледельцами Семиреченского края относиться к середине XIX в., и оно было связано с русскими и уйгуро-дунганскими поселенцами.

Переселение уйгуров происходило в течение 1881-1884 гг., количество переселенцев составило 50 тыс. человек. Переселившись в Семиречье, уйгуры основали г.Жаркент и около 90 кишлаков, и 4 слободы в г.Верном (современный г.Алматы).

Переселение части уйгурского населения в Семиречье не было явлением только лишь затронувшим состав и этническую карту данного региона, оно повлекло за собой многообразные последствия экономического, социально-политического и культурного характера. Оно затронуло не только собственно уйгуров, но и в значительной степени так или иначе, прямо или опосредствованно затронуло и другие народы, населявшие Семиречье и во многом обусловило характер развития этнокультурных связей в крае, а так же экономическое развитие различных этносов. В результате этой миграции происходили процессы взаимодействия различных этносов как носителей различных типов хозяйственно-культурной деятельности, различной традиционно-бытовой культуры.

Более ста лет длилось господство маньчжурского дома в Синьцзяне. После чего оно пало в результате вспыхнувших в Джунгарии и Кашгарии восстаний уйгуров, а также внутреннего и внешнеполитического ослабления Цинской империи. В результате Якуб-беком было образовано государство Йэттишаар в 1867 г. Однако уже в 1884 г. Китаю удалось присоединить Синьцзян обратно, когда Синьцзян-Уйгурский автономный район официально вошел в состав Китая.

Однако после присоединения Синьцзяна, тут не раз вспыхивали восстания, в результате которых в 1932 г. образовалась Первая Восточно-Туркестанская республика, просуществовавшая 2 года, а в 1944 г. появилась Вторая Восточно-Туркестанская Республика, которая пала в 1949 г., после установления коммунистической власти в Китае.

В последние десятилетия ХХ в. и в первом ХХI в. в Синьцзяне наблюдается слияние национального сепаратизма с религиозным экстремизмом, его приверженцы совершают террористические акты под флагом джихада и антиханьскими лозунгами. Но после теракта 11 сентября, когда обострилось внимание США и всей международной общественности к исламскому экстремизму, уйгуры в большей степени апеллируют национальным аспектом в борьбе за свою идентичность.

Главной целью сепаратистов в Синьцзяне является отделение от КНР и образование нового независимого государства Восточный Туркестан на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР. Хотя и есть менее экстремистские группировки, целью которых является получение большей автономии в составе КНР.

В СУАР действуют как крайне экстремистские сепаратисты, которые используют вооруженные, даже террористические методы борьбы. Так, к таким группировкам причисляют пакистанские Tabeeghi Jamaat и Jamaat-i-Islami , Аль-Каиду, комитет Восточного Туркестана, Исламское движение Узбекистана. Аль-Каида в свою очередь, оказывает достаточно сильное влияние на развитие ситуации в Синьцзяне. Так в начале 2012 года представитель Аль-Каиды Абу аль-Либи обратился к уйгурам из Синьцзян-Уйгурского района с призывом к войне против китайских властей. Соответствующее видеообращение было опубликовано на одном из исламистских сайтов. Аль-Либи заявил исповедующим ислам уйгурам, что пора "вернуться к собственной религии и серьезно подготовиться к джихаду во имя всемогущего Аллаха". Кроме того, он обратился к мусульманам всего мира с призывом оказать помощь уйгурам. Аль-Либи так же пригрозил правительству Китая терактами, которые будут проведены как месть за действия правительства за происходившее в июле этого года столкновения уйгур с полицией.

Помимо уже названных террористических организаций в Синьцзяне с 1993 г. действует Исламское движение Восточного Туркестана. Цель ИДВТ – создание независимого шариатского государства в Восточном Туркестане и обращение всего китайского народа в ислам. Исламское движение Восточного Туркестана взяло на себя ответственность более чем за 200 актов терроризма, в результате которых погибли не менее 162 человек и более 440 получили ранения. В 2008 г. ИДВТ присоединившись к Тибетским сепаратистам в борьбе за независимость, активно выступала с заявлениями о том, что планирует проведение терактов в Пекине с целью срыва Олимпиады, и подрыва авторитета Китая на международной арене.

Отдельного внимания также заслуживают, создаваемые в СУАР базы по подготовке террористов, выпускники которых в дальнейшем отправляются в другие регионы. Так в конце августа 2000 года российские власти приняли решение выдать Китаю двух китайских граждан, уйгуров по национальности, захваченных ранее в ходе военной операции в Чечне. По данным ФСБ, в партизанских действиях на территории Чеченской республики участвовали десятки наемников из КНР. В самый разгар боевых действий в Северо-Кавказском ФО, начальник ЦОС ФСБ Александр Зданович признал, что китайские граждане воюют на стороне чеченских боевиков. Однако более серьезную опасность для России представляют планы уйгуров в Средней Азии, которую уйгурские "борцы за независимость" до сих пор называют не иначе, как "территории Западного Туркестана, аннексированные Российской империей". По словам главы МВД Киргизии, цель недавно задержанных в республике десяти членов террористической уйгурской организации - свержение правительств Киргизии, Казахстана и Таджикистана. Причем свою деятельность уйгуры тесно координируют с афганскими и узбекскими "коллегами". По данным российских спецслужб, не так давно в пакистанском городе Пешаваре прошел "съезд" узбекских, таджикских, уйгурских и чеченских боевиков, в котором приняли участие около 100 главарей террористических группировок. На встрече была намечена программа совместных действий на ближайшие месяцы. По всей видимости, недавняя попытка исламистов пробиться в Ферганскую долину была запланирована как раз на "слете" руководства боевиков в Пешаваре. Уйгуры имеют в этом предприятии самый прямой интерес. По мнению ряда аналитиков, если талибам и уйгурским боевикам удастся прорваться в долину, Россия рискует захлебнуться в потоке наркотиков, беженцев и импорта преступности, который не остановит номинальная граница между РФ и Казахстаном. Чтобы обезопасить свои южные границы, Россия, как и сто лет назад, должна оставаться в уйгурском вопросе союзницей Китая.

Отличились уйгурские боевики и в ходе "налета" на Узбекистан и Киргизию. Специалисты отмечают, что уйгуры, в основном проживающие в китайском Синьцзяне, все активнее вовлекаются в деятельность различных радикальных исламских группировок, стремящихся дестабилизировать ситуации в Средней Азии и в мусульманских районах России. Уйгурский сепаратизм становится головной болью не только для Пекина, но и для Москвы.

Также выделяют и менее радикальные организации, такие как Всемирный уйгурский конгресс или Американская ассоциация уйгуров. Уйгурский сепаратизм обладает некоторыми уникальными чертами. Во- первых, у уйгур нет единого лидера, как например, у тибетских сепаратистов, у которых лидером движения выступает Далай-лама XIV.

Во-вторых, китайская часть Восточного Туркестана состоит из четырёх районов, каждый из которых обособлен и находится под влиянием одной из соседних зарубежных культур, мало контактируя с тремя другими. Так, Западная и Южная зоны находятся под влиянием радикально настроенных сепаратистов, предрасположенных использовать в своих политических программах элементы идеологии ваххабизма. Исламские традиции, близость афгано-таджикского коридора активизируют это движение, предопределяя антиправительственные выступления в киргизской части Ферганской долины.

Северная зона СУАР наиболее активно оказывает сопротивление политике центрального руководства КНР. Здешнее население поддерживает тесные связи с диаспорой Казахстана.

По мнению большинства экспертов, причиной уйгурского сепаратизма является то, что Уйгурам по Конституции КНР гарантируется (статьи 113 и 114 Конституции) представительство в органах самоуправления. Однако, если даже число госслужащих, набранных из коренных народностей, в аппарате местной власти растет, то, проходя по ступеням бюрократической лестницы, они теряют связь со своей общиной или народностью. Зачастую уйгурам и другим представителям меньшинств на помощь таких чиновников рассчитывать не приходится.

Более того, КНР гарантирует свободу вероисповедания и отделение политики от религии. Но все дело в том, что Китай использует дифференцированный подход в отношении религии для каждого региона, в том числе для СУАР. Например, тут наблюдаются серьезные ограничения свободы вероисповедания мусульман, в то время как мусульмане в провинциях Ганьсу, Цинхай, Юньнань и Нинся-Хуэйском автономном районе практически не испытывают последствий вмешательства китайских властей в религиозные дела. Так, в СУАР все религиозные книги и публикации проходят тщательную проверку центрального правительства перед их публикацией. Происходит ограничение совершения религиозных обрядов, таких как священный пост - Рамадан и паломничество в Мекку.

Большие недовольства этнических уйгуров вызывает демографическая политика центрального руководства. Пекин проводит политику переселения ханьцев на запад, которая получила название «Go West».

В первую очередь, это связано с объективными причинами: необходимостью модернизации западных территорий. Для этого КНР нужны квалифицированные работники для освоения этого региона, именно поэтому Пекин направляет квалифицированных специалистов в труднодоступные нефтеносные районы Таримской впадины. Дело в том, что среди уйгур крайне мало образованных специалистов. Более того, центральная часть и восточная части Китая перенаселены, поэтому для успешной региональной политики необходимо равномерное распределение населения.

Однако уйгуры утверждают, что целью центрального правительства является ассимиляция уйгурского этноса. Также у уйгуров вызывает зависть тот факт, что все руководящие посты занимают ханьцы, именно ханьцам отдается предпочтение при приеме на работу. Но этому есть объективное объяснение: уйгуры, как правило, не образованы и не знают мандаринского наречия.

Еще больше вызывает недовольства политика ограничения рождаемости, которая стала распространяться с 1988 года на СУАР: были введены ограничения количества детей в каждой уйгурской семье — их не может быть больше двух, а в исключительных случаях — трех. Правозащитные организации утверждают, что среди принудительных мер властей, направленных на снижение числа новорожденных, используются даже аборты и стерилизация, подчас проводимые в антисанитарных условиях.

В настоящее время в СМИ КНР проблематика уйгурского сепаратизма получила широкую огласку. Издания, публикуемые за рубежом по данной тематике, зачастую направлены на освещение ситуации в СУАР в хорошем свете. Например, для того, чтобы показать высокие темпы развития инфраструктуры и экономики региона, используются старые фотографии этапа застройки таких городов, как Шанхай, Пекин, Гуанчжоу. Данные по приросту населения в регионе завышаются за счет притока населения из восточных провинций. Так, начиная с 50-х годов, число уйгуров в Синьцзяне выросло в два раза, а китайцев – в тридцать два. Конфликты происходящие в регионе между этническими уйгурами и властями, напротив не получают огласки, либо приписываются террористам и экстремистам. Обычной практикой для китайских властей также является системное блокирование доступа определенных регионов к Интернет-ресурсам с возможностью свободного обсуждения актуальных событий. К примеру, во время этнических волнений в Тибете Интернет в этом регионе был отключен, а накануне 20-летия подавления восстания на площади Тяньаньмэнь были доступны только официальные новостные ресурсы.

Острая необходимость КНР в стабилизации обстановки в СУАР обусловлена тем, что через территорию Синьцзяна проходят наиболее крупные нефтепроводы и газопроводы из ЦА региона в Китай, по которым в перспективе будет перемещаться 50% импортируемого в КНР углеводородного топлива.

Производство и потребление газа в Китае (в млрд м3 в год)

	2000 г.	2010 г.	2020 г.
Потребление Собственная добыча	27,7 27,7	90-120 80-90	160-200 100-115

На сегодняшний день территория Синьцзян-Уйгурского автономного района представляет интерес не только для экономического развития КНР и ЦА государств, но и также активно используется для международного наркотрафика. Афганский героин идет через эту провинцию, как и в сам Китай, так и транзитом в российские регионы. Кроме этого, афганские наркосиндикаты стали закупать в Синьцзяне прекурсоры (сырье, используемое при производстве из опия героина). Для решения данного вопроса в рамкаха взаимодействия в структуре ШОС была создана РАТС. Одной из основных задач структуры является противодействие наркотрафику. 21 апреля 2006 г. ШОС анонсировала планы борьбы с международной наркомафией как финансовой опорой терроризма в мире. 1 октября 2007 г. генеральный секретарь ШОС Болат Нургалиев призвал государства – члены организации активизировать сотрудничество в борьбе с незаконным оборотом наркотических средств, акцентируя особое внимание на борьбе с накроэкспансией в ЦА регионе.

Вторая по многочисленности диаспора уйгуров проживает в Казахстане, являясь пятым по численности народом республики.

Вместе с дунганами, уйгуры впервые начали селиться на территории Казахстана в 1860—1880х годах, после подавления уйгурского восстания в Китае. Вместе с тем, часть казахов Семиречья откочевала в уйгурские земли Восточного Туркестана после подавления восстания 1916 года. В советское время число уйгуров в стране неуклонно возрастало. В период открытых границ между СССР и КНР в 1960-х и 1970-х годах в Казахскую ССР прибыли две новые волны уйгурских переселенцев, расселившихся в основном в сёлах и райцентрах Алматинской и Талды-Курганской областей. Число уйгуров в республике росло быстрыми темпами. По переписи 1989 года в республике проживало 180 тысяч уйгуров (1,1 % населения республики). Уйгуры составляли 7,8 % населения Алматинской области в её современных границах и 3,5 % населения Алматы. По переписи 1999 года их численность достигла 210 тысяч (1,4 % населения), при этом в Уйгурском районе Алматинской области уйгуры составляли большинство населения (56 %). По области доля уйгуров поднялась до 9 %, в Алма-Ате достигла 5,8 %.  

Ниже приведена таблица роста числа уйгуров в государствах ЦА:

	1979 г.	1989 г.	1999 г.	2002 г.
Казахстан Узбекистан Киргизия Таджикистан Туркмения	147 943 29 104 29 817 …… ……	185 301 35 762 36 779 1 308 566	210 339 …… 46 733 …… ……	Более 220 000 30 000 48 200 …… ……

Перепись населения Казахстана 2009 года зафиксировала на 01.01.2010 года присутствие в стране 227 000 уйгуров, что составляет 1,39 % населения всей страны. Сохраняется довольно высокий естественный прирост, сельское население преобладает, хотя миграция уйгур в города области усилилась. Уйгуры Казахстана, как правило, трёхъязычны, хорошо владеют русским и казахским языками. В республике с советских времён сохраняется сеть уйгурских школ.

На сегодняшний день в Казахстане существует многочисленная уйгурская община. Один из руководителей общины Кахарман Кожамбердиев, заместитель председателя Всемирного уйгурского конгресса, гражданин Казахстана. Под его руководством в республике проводятся акции в поддержку права уйгуров СУАР на самоопределение и создания своего государства – Восточный Туркестан. Отдельного внимания заслуживает, созданная в Алма-Ате в начале 90-х годов Уйгурская освободительная организация (ULO), которая пообещала не нарушать казахстанские законы и руководствоваться в своей деятельности международным законодательством в области прав человека. По данным France Press, на территории Казахстана был сформирован также Объединенный национальный революционный фронт Восточно-Туркестанской организации (UNRFETO). Создан ряд культурных центров. Раз в неделю в РК тиражом 11 тыс. экземпляров публикуется общественно-политическая газета на уйгурском языке «Уйгур авази» (Голос уйгура). В ней освещаются наиболее значимые мировые события и вопросы, связанные с уйгурской проблематикой.

Помимо Казахской общины, влиятельные уйгурские диаспоры существуют в Европе и США. Официально сепаратистам не оказывает помощи ни одна страна мира. Однако ряд правозащитных и культурно-исторических сообществ на Западе активно формирует общественное мнение в пользу уйгур. Это Восточно-Туркестанский союз в Европе (ETUE) со штаб-квартирой в Германии, Международная Такламаканская ассоциация прав человека (ITHRA), очень активный Восточно-Туркестанский национальный освободительный центр (ETNFC) со штаб-квартирой в Вашингтоне. Среди прочих выделяется Уйгурская американская Ассоциация (UAA) отстаивающая право уйгурского народа на самоопределение, используя мирные и демократические средства. Основной целью UAA является улучшение ситуации по правам человека в Восточном Туркестане, путем способствования в реализации демократических устремлений сообщества коренных народов, проживающих в СУАР.

Борис Плужников – эксперт Ассоциации военных политологов