Конфликту в Сирии Западом и его ближневосточными партнёрами методично придаётся трансграничный характер. Понимание отсутствия у сирийской оппозиции собственных ресурсов для достижения перелома в конфликте с сирийскими властями настраивает США и их союзников на сценарии внешнего вмешательства.
Вокруг Сирии постепенно накапливается «критическая масса» военных ресурсов для реализации силовых акций вглубь её территории. Особенно это стало заметно в последние дни января с.г., когда самолёты Израиля нанесли удары по объектам в Сирии. Одна из малых надежд на удержание сирийского конфликта от распространения за границы страны формировалась вокруг достаточно воздержанной позиции Израиля во всём, что, так или иначе, затрагивало продолжающееся военное противостояние в соседней ему стране. Теперь и нейтральная позиция израильской стороны поставлена под большой вопрос.
В последние месяцы прошлого года в общественно-политическом поле Израиля стало укрепляться мнение о самых серьёзных угрозах его безопасности со стороны Сирии. Опасения израильского руководства были обусловлены наличием в Сирии химического оружия, риск попадания которого в руки исламских группировок, участвующих в боевых действиях на сирийской территории, оценивался в качестве реальной угрозы национальной безопасности Еврейского государства.
Преследуемые Израилем задачи, которые решались нанесением по территории Сирии ударов с воздуха, носят широкий характер. Они выходят далеко за рамки необходимости уничтожения боезарядов с химической начинкой и производственных мощностей для их создания. Решение о нанесении ударов было принято не в последнюю очередь с учётом складывающейся вокруг Ирана ситуации.
Первые сводки о рейде ВВС Израиля в Сирию упоминали два объекта ударов. Ими стали исследовательский центр, в котором сирийские власти предположительно хранили часть из имеющегося у них арсенала химического оружия, а также колонна автотехники. По версии израильских источников, обстрелянная колонна могла перевозить продукцию военного назначения из Сирии в Ливан. Адресатом такой поставки предполагалось ливанское движение «Хизбалла».
Есть множество прямых и косвенных факторов, указывающих одновременно на заинтересованность США удерживать региональные силы (в т.ч. и своих ближайших союзников) от прямого масштабного военного вмешательства в сирийский конфликт, и на закрепление уже достигнутого успеха по сдерживанию Ирана, его политической, экономической изоляции. Вашингтон не намерен предоставлять карт-бланш своим региональным партнёрам ни в сирийском конфликте, ни в отношении Ирана.
Конфликт в Сирии всё больше принимает для США характер демонстрационного указания Ирану его реальных возможностей, лимитов влияния на региональные процессы, уязвимости в случае сплочения против него региональной коалиции сил. Такую демонстрацию в сторону Ирана США намерены осуществить через сирийский конфликт и в этом интересы Вашингтона и Тель-Авива во многом совпадают.
Интересы США и Израиля расходятся в вопросе целесообразности применения методов прямого военного давления на Иран. Подобное расхождение не снято до сих пор и руководство Израиля периодически винит администрацию Обамы в малой восприимчивости к опасениям Тель-Авива по поводу «экзистенциальной» угрозы с иранского направления. До ударов по территории Сирии, израильские СМИ стали обращать усиленное внимание на прогрессирующую в Вашингтоне “лень” не только в вопросе военного пресечения ядерной программы Ирана, но и в решении вопроса нейтрализации химических арсеналов на территории Сирии.
Например, близкий к разведслужбам Израиля электронный ресурс «DEBKAfile» в публикации от 28 января с.г. указал на невнятную позицию Обамы в вопросе борьбы с химической угрозой из Сирии (материал с заголовком «US Reluctant to Step in vs. Syrian Chemical Threat, Urges Neighbors to Cope»). Вместе с тем, в той же публикации приводились слова посла США в Израиле Даниэля Шапиро о согласии Вашингтона с Израилем в том, что на нынешнем этапе для последнего угроза попадания химического оружия режима Асада в руки «Хизбаллы» или других исламских группировок является реальной.
По всей видимости, этот сигнал со стороны представителя США в Израиле мог придать правительству Нетаньяху дополнительную уверенность в согласии американцев с возможностью решительных шагов Израиля на сирийском направлении.
Ещё предстоит в более развёрнутом виде выяснить реальную роль США в операции израильских ВВС в воздушном пространстве Сирии. Но уже первые сводки с места событий указывают на то, что администрация Обамы была в предварительном порядке оповещена своими израильскими партнёрами о планах проведения скоротечной операции. В то время как российский МИД 31 января выступил с жёстким комментарием, где указывалось на «неспровоцированные удары по целям на территории суверенного государства, что грубо нарушает Устав ООН и является неприемлемым, какими бы мотивами это ни оправдывалось», Вашингтон ограничился констатацией проведения Израилем локальной воздушной операции над сирийской территорией.
Военная активность союзников и партнёров в регионе сирийского конфликта необходима США в исключительно контролируемых ими рамках. Цели вовлечения региональных акторов, находящихся на передовых рубежах борьбы с режимом Асада (Турция, Иордания, а теперь и Израиль), встраиваются именно в такую контролируемость со стороны США. Каждого партнёра Вашингтон намерен наделить особой специализацией в деле придания сирийскому конфликту трансграничного характера и отстранения режима Асада от власти. Одновременно, ставится задача свести специализацию каждого регионального оппонента властям в Дамаске в определённую целостность планов, в которых США отводят себе роль главного координатора.
Параллельно с сообщениями о нанесении Израилем ударов по территории Сирии, из региона шли сводки о приведении всеми вовлечёнными государствами своих военных ресурсов в повышенную готовность. Войска Турции вдоль границы с Сирией были приведены в состояние повышенной боевой готовности, также как и подразделения США на авиабазе Инджирлик в Турции. Части специального назначения армии США в иорданском эль-Мафраке, где дислоцируются и французские спецподразделения, получили аналогичные директивы (Иордания стала вторым по значимости для США «плацдармом» внешнего вмешательства в сирийский конфликт).
В дополнение к указанным и другим действиям «антиасадовской коалиции», 26 и 29 января, соответственно, в турецких провинциях Адана и Кахраманмараш заступили на боевое дежурство 4 из 6 батарей комплексов «Пэтриот».
Администрация Обамы склонна на нынешнем этапе ограничиться предоставлением логистической, разведывательной, координационной поддержки Израилю, Турции и Иордании, и попытаться на этом трёхсубъектном формате (с привлечением финансовых ресурсов арабских монархий Персидского залива) выйти на решение внешне- и военно-политических задач в регионе.
Реакция Ирана на удары Израиля по сирийской территории была вполне предсказуема для руководства последнего. 31 января все значимые СМИ Израиля вышли с цитатами из заявлений Тегерана, суть которых сводилась к ожидающим Тель-Авив «серьёзным последствиям» (газеты «Jerusalem Post», «Haaretz» и др.).
Важно отметить, что израильские СМИ при этом не забыли вспомнить предостережения внешнеполитического советника высшего руководителя и духовного лидера Ирана Али Акбара Велаяти в адрес Израиля, сделанные незадолго до проведения воздушной операции в небе Сирии. Тогда он, упомянув Сирию в качестве центрального компонента «фронта сопротивления» в регионе, заявил, что удары по Сирии будут расценены Тегераном как удары по Ирану.
Это ещё одно подтверждение в пользу версии о приоритетности для США и Израиля «иранской темы», а не решения локальных задач на театре боевых действий в Сирии. Чувствительно задев Тегеран сразу по двум направлениям (удары по Сирии и одновременно по боевикам движения «Хизбалла» (1), Вашингтон и Тель-Авив теперь сумеют отследить ответные реакции иранской стороны и наметить дальнейшие планы по её пока несиловому сдерживанию и изоляции.
Михаил Агаджанян, внешнеполитический аналитик
(1) Фактически единственной «трансграничной» силой в арсенале военного влияния Ирана на острые ближневосточные процессы остаётся шиитское движение «Хизбалла». Боевики движения мобильны, находятся на однозначно враждебных по отношению к «сионистскому режиму» позициях, испытывают недоверие ко всему суннитскому спектру политических элит на Ближнем и Среднем Востоке.
